Вот такое утверждение, однако, кажется универсальной истиной: «Судебное разбирательство и посредничество в принципе противоположны и могут быть разделены аналитически. Но они не представляют собой исторических оппозиций»: «В мире есть общества… без формальных процедур вынесения приговора, но нет ни одного без законных процедур посредничества».67

Одним из неизбежных последствий привлечения третьей стороны является то, что у третьей стороны всегда есть собственные принципы.68 Это не обязательно плохо. Американские арбитры по деловым/коммерческим и трудовым/управленческим спорам выбираются и оплачиваются спорщиками, и они могут потерять свой бизнес, если их сочтут предвзятыми или, так сказать, субъективными. В других странах третьей стороной может быть социально значимый племенной посредник, который стремится создать репутацию успешного специалиста по урегулированию проблем (привлекая людей к своим посредническим услугам – за что ему тоже платят69). Или он может быть американским судьёй, желающим быть переизбранным, или претендующим на более высокую должность.

Несомненно, «каждый процесс, каждое учреждение имеют свои характерные способы работы; каждое из них ориентировано на определённые типы результатов; все они оставляют свой особый отпечаток на вопросах, которых они касаются».70 Сторонние лица, принимающие решения или разрешающие споры, обычно имеют более высокий социальный статус, чем участники спора.71 Этот факт может иметь важное значение для эффективности урегулирования споров: к третьим лицам следует относиться серьёзно. Очевидно, что посредничество на этих условиях не подходит для бездумного импортирования в неоанархистское общество в неизменном виде. Но если его не привносить с умом в эгалитарное общество, которое не только терпит, но и поощряет превосходство – и, следовательно, определённую меру неравенства, – посредничество никогда не будет настолько эффективным, насколько могло бы.

Начну с примеров из этнографической литературы.

Вот реальная история о конфликте, который возник среди жителей плато Тонга на территории нынешней Замбии. Традиционно они были пастухами и земледельцами, применявшими сменную культивацию. В 1948 г. это было рассеянное, частично лишённое собственности и довольно деморализованное население фермеров и скотоводов. Европейцы захватили часть их лучших земель. На пивной вечеринке мистер А, который был пьян, ударил мистера Б. Эти люди принадлежали к разным кланам и жили в разных деревнях. К сожалению, через несколько дней мистер Б неожиданно умер.

Это было безгосударственное общество. Но существовали социальные группы, чьи интересы были непосредственно затронуты этим убийством. У Тонга семьи определяются по женской линии (матрилинейность). Для большинства целей наиболее важной принадлежностью человека является ограниченное число родственников по материнской линии. Это группа, которая, когда её женщины выходят замуж, получает выкуп за невесту, и это группа, которая наследует большую часть имущества после смерти мужчины. Это также группа, которая в первую очередь отвечает за выплату компенсации за преступления человека и за осуществление мести.